"ЛЮБОВЬ ЛЮДЕЙ". СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ

23 ноября в Ульяновском драматическом театре имени И.А.Гончарова состоялась премьера спектакля «Любовь людей» по пьесе Дмитрия Богославского в постановке главного режиссера театра Владимира Золотаря.

Сценическое оформление спектакля «Любовь людей» в Ульяновском драматическом театре (художник – заслуженный деятель искусств Украины Владимир Медведь) напоминает средневековые часы с движущимися фигурками, каких много на европейских ратушах. Герои один за другим выезжают из проема справа, а после завершения сцены скрываются слева. В отличие от нарядных строений Европы, домик безымянной деревни, придуманной драматургом Дмитрием Богославским, настолько безыскусен, что выглядит простым сараем: стоит неловким углом к зрителям, серые голые доски, непропорциональные двери и окна, сквозь щели пробивается свет. Но, как и пьеса, спектакль обманывает первое впечатление, и домик готов удивить зрителей, а персонажи работают в потустороннем механизме постановки завораживающе слаженно, как шестеренки в старинных башенных часах.

Сюжет из народной жизни рассказывает, как водится, о любви и свадьбе, смерти и чуде. Едва ли найдется в зале зритель, который с ходу разглядит в спектакле волшебную сказку: есть в нем место и пьянству, и сквернословию, и бытовому насилию, и криминалу. Но режиссер Владимир Золотарь проходит по тонкой грани между кажущейся неуместной в этих предлагаемых обстоятельствах поэзией и натурализмом.

В сценах семейных ссор Люськи (Юлия Ильина) и Николая (Николая Авдеев), жертва оказывается в глубине дома, в глухом дощатом углу, а истязатель неистовствует на авансцене, у железной супружеской кровати, орудуя свернутой жгутом мокрой простыней – как не разглядеть в размашистых движениях народную пляску «ломанье», бессмысленный и беспощадный бой с самым страшным противником – любимым человеком? Честный милиционер Сережа (Алексей Гущин) с другом-простаком Ванечкой (Алексей Вольный) за низким столиком глушат водкой страдания, начинают с тоста, заканчивают дракой – чем не народный лубок про Фому и Ерему? Проходится режиссер и по дурным приметам: в одной из сцен матери появляются, сидя спиной к спине на столе, пустые ведра занимают половину дома, а мужья главной героини входят и выходят в окна.

Эти и множество других визуальных метафор спектакля призваны не столько заретушировать жесткость, пресловутую «чернушность» материала, сколько встроить текст современной пьесы о русской доле в общий литературный строй от народных плясовых («Там не стук стучит – муж жену учит») до классиков (Толстой, Салтыков-Щедрин, Лесков, Островский, Достоевский). Как показывают отзывы, зрители принимают такой художественный ход.

«Бытовая драма перетекает в мистическую мелодраму, застольную сцену сменяет экзистенциальный надлом – кажется, это винегрет из самой жизни, в которой полет маятника из одной крайней точки в другую заложен в самой основе».

«Любовь, как оказывается, это не всегда о нежности... «Фу, бытовуха», «Чернуха» - это, как я думаю, поверхностное восприятие пьесы. А тут про любовь... любовь людей».

«Пронзительно! Эмоционального диапазона не хватает, чтобы выразить ощущения от спектакля».

По твердому убеждению режиссера, в спектакле «Любовь людей» нет главных и второстепенных действующих лиц. Да, в центре истории – парадоксальный любовный треугольник абьюзера Николая, роковой Люськи и честного Сергея. Но соседи – свидетели их трагедии – и сами балансируют на том же краю бездны: со злым равнодушием обвиняет во всех грехах постылого мужа-Ванечку тоскующая бездетная Настя (Татьяна Денисенко); смешливая одинокая продавщица Машка (Дарья Долматова) тратит время на Чубаса (Марк Щербаков), а потом бросает злые взгляды на новую пассию своего «постоянного клиента», крановщицу Ольгу (Валерия Шевченко); матери Ольга Борисовна (заслуженная артистка России Елена Шубенкина) и Лидия Федоровна (заслуженная артистка России Ирина Янко) и вовсе заглядывают в лицо безумию: одну пугает призрак, другая хотела свести счеты с жизнью, да любовь к сыну остановила...

На шаг в никуда решается только Люська. В сцене двойного признания, когда она сознается в преступлении и одновременно объясняется Сергею в любви, внезапно чернеют стены деревянного дома, словно выгоревшего изнутри (художник по свету – Александр Рязанцев). Окатив себя холодной водой из ведра, Люська лишь ненадолго успокаивает свое выжженное нутро. Мужчина и женщина распахивают два окна и стоят посреди этой черноты, в двух снопах света, льющегося из открытых ставен, в надежде на мирное будущее. Но любовь, которая не осуждает, не способна подарить им умиротворение. С красивой сцены свадьбы, когда жених покрывает голову невесты легким покрывалом и баюкает ее с ребенком на руках, начинается настоящая мистерия об искуплении и милосердии на русский лад, и в ней будет место не только Любви, но и смерти, совести, ангелам – совсем как в хитроумных механизмах башенных часов, развлекавших народ на средневековых площадях.