Болезнь общества – отсутствие любви…
Болезнь общества – отсутствие любви…
Акоп Казанчян: «Народ устанет от дешевизны»
Художественный руководитель театра юного зрителя Еревана, председатель Союза театральных деятелей Армении, директор Ереванского международного Шекспировского фестиваля – и это все о нем, Акопе Казанчяне. Его знают далеко за пределами Армении. Его спектакли с успехом идут на столичных сценах – в мастерской Петра Фоменко и в театре под руководством Армена Джигарханяна.
Ульяновские театралы познакомились с творчеством режиссера на V Гончаровском театральном фестивале, где был представлен спектакль «Нерон и Сенека», после чего и возникла идея о творческом сотрудничестве. Сейчас Акоп Казанчян ставит в нашем теат-ре спектакль «Провинциальные анекдоты» по Александру Вампилову. Премьера –
18-19 февраля. Ну а пока я не упустила возможности поговорить с нашим гостем о театре, о жизни, о любви…
- Пьесы Вампилова – редкие гости на ульяновской сцене. Потому ваш выбор вызвал любопытство у ульяновских театралов...
- Великий автор. Сейчас, в так называемый переходный период, нам почему-то стало казаться, что западная культура лучше, чем то, что у нас было. Этот период пройдет, надеюсь, очень скоро. И мы начнем анализировать в театре человеческие ценности, человеческую душу. В этом отношении у Вампилова великолепный материал. Товстоногов его называл советским Чеховым – ведь это не просто так…
- Что для вас в нем особенно ценно?
- Он описывает очень простые ситуации, не пытается что-то объяснить через «глобальные» события, а пишет в стиле чеховских рассказов. Вроде бы из ничего, из событий, на которые можно, в принципе, не обращать внимания, человек начинает переосмысливать свою жизнь. И если остался хоть один зритель, который умеет задумываться после спектакля, то стоит это ставить.
- Пьесу выбрали сами? Или наш театр предложил?
- Театр попросил сделать комедию. Но я люблю хорошую драматургию – не эти суперсовременные писушки с обязательным раздеванием, сценами, напоминающими эротику, с городским жаргоном. Считаю, такие пьесы просто губят наше общество. Так что я предложил «Провинциальные анекдоты».
- Есть такое художественное понятие «провинциальный театр» или это понятие географическое?
- Есть такое понятие, но оно не обязательно относится к провинции. Это тот театр, где верховенствует диктатура ведущих актеров. Такие театры я называю провинциальными. Даже в таком театре, как Таганка, могут худруку сказать: уходи! Он ушел, и никто не сказал актерам: «Дорогие мои, Любимов и Таганка – это одно и то же. Если Любимова нет, значит, и Таганки нет. Поменяйте название театра».
- О чем в первую очередь должен говорить со зрителем современный театр?
- Герои должны быть узнаваемы. Склоняюсь к мысли: важнее не про что спектакль, а важнее художественное осмысление современного мира, твоего окружения. Чтобы происходящее на сцене между актерами тебя взволновало. Потому люблю перевести действие в современное русло, современные костюмы и декорации. Можно и в классической форме все оставить, но герои должны быть современными людьми.
- А говорят, что сейчас с современными героями в театре и кино – напряженка…
- Думаю, что они есть. Не считаю, что любая нация, если она талантлива, – а наши народы, безусловно, талантливы, – стала плохой, потеряла зерно. Может, что-то и теряем, но это на поверхности. А суть остается. Значит, просто мало людей, талантов, которые должны найти эти образы, этих героев. Помню, на втором курсе ГИТИСа, где я учился, нас возили в Волоколамский район, там мы собирали картошку. Был такой конкурс «На старт, внимание, марш!», и мы шли два километра наперегонки. Лучше всех работали студенты из Средней Азии. Потом настал момент, когда мы начали халтурить, маленькие клубни-семена впихивали ногой в землю и шли дальше. Понимаете, сейчас происходит то же самое. Но это не означает, что этих семян нет. Не сравниваю с картошкой… Просто есть драматурги, сценаристы, которые пишут о современных героях, но их произведения никому не нужны. Потому что продюсеры и богатые люди, которые хотят вложить деньги, они же в основном неграмотные люди. Это беда и болезнь общества. Они в детстве не ходили в театр. Вина государства в том, что оно отдало таким людям все права, что оно не может финансировать театр и кино – идите и ищите спонсора. Вот я в Ереване делаю Шекспировский театральный фестиваль. Иду к людям, у которых много денег, и вижу – они задумываются: а что такое шекспировский? Им не нужны серьезные вещи. Им нужны КВНщики…
- Во времена СССР было понятие «армянское кино». Все знали имена талантливых армянских кинорежиссеров: Сергея Параджанова, Фрунзе Довлатяна, Генриха Маляна, Степана Гевркянца. Я очень любила фильмы «Здравствуй, это я», «Треугольник», «Цвет граната». А что сейчас?
- Ой… Есть такое понятие, но не в той форме, о которой вы вспоминаете. Есть режиссеры, которые на каких-то фестивалях высовывают голову, о них что-то пишут, говорят. Но такого понятия, как современное армянское кино, к сожалению, сейчас нет. Что ни говори, а Советский Союз (помимо всякого, что мы не принимаем – цензура и прочее) все-таки был государством, которое создавало великую культуру, великую музыку, великую литературу, великий театр, великое кино. Сейчас об этом и мечтать невозможно, когда семь фильмов в год выходит и параллельно в два раза больше снимается, как это было на прежнем «Арменфильме». тогда от этого количества можно было получить качество. Да, много снималось балласта, хлама, но были фильмы, которые делали историю армянского кино, делали его лицо.
— Именно театральное искусство, на мой взгляд, стоит в авангарде культурной жизни нашего города. А как обстоит дело в Ереване? Что предпочитает публика?
- Только в Ереване 14 государственных театров. Есть очень хороший государственный симфонический оркестр, известная во всем мире хоровая капелла. Но публика, к сожалению, предпочитает то, что предпочитают на всем постсоветском пространстве –легкий жанр, дешевый юмор, тех же КВНщиков.
- Не любите звезду Comedy Club Гарика Мартиросяна и его команду?
- Гарик – талантливый человек, но его не надо делать душой общества. Пусть в своем клубе работает… Смотрю – молодежь кругом смеется, а я пытаюсь понять, что здесь смешного. Настоящий юмор – это когда ты смеешься, но параллельно задумываешься над этим. И в итоге все-таки плакать хочется, потому что это наша действительность. Но все-таки Ереван – мегаполис, где много приезжих, туристов, часто приезжают к нам армяне, живущие за рубежом. Так что серьезные коллективы держатся, живут. Думаю, что придет время, народ устанет от дешевизны. Но боюсь, что нам еще долго это все придется терпеть.
- Может, нужно почаще ставить спектакли о любви, чтобы зрители прониклись?
- Самая главная болезнь общества – отсутствие любви. И не только между мужчиной и женщиной, вообще любви. Мы как-то агрессивно стали друг к другу относиться, и это чувствуется на каждом шагу. Вот мы в ноябре летели с коллективом из Ульяновска через Самару. И то, что творилось в аэропорту по отношению к нам… Кричат, орут, полицейские грубят, угрожают. Почему такая нервозность? Сейчас во всем мире в аэропортах улыбаются. И возвращаясь к Вампилову: он в этом отношении может стать потрясающим уроком, потому что даже там, где не говорится о любви, герой вспоминает свою любовь. И превращается в нормального человека. Он скажет в финале: «Жизнь пропала». То есть поймет: зря он так жил. Должен был жить по-другому. Когда в человеке происходят эти внутренние перемены – в основе лежит любовь. Поэтому нужно ставить пьесы Вампилова, Володина, Рощина, Арбузова – потрясающие авторы. Они нужны сейчас обществу, в котором так не хватает любви…
Татьяна Альфонская
